Игнатенко, василий иванович

Те, кто поднялись выше всех…

26 апреля Люда запомнила до мельчайших деталей. На следующий день в четыре часа утра они собирались ехать к родителям в Спирижье. Поэтому Василий взял отгул с четырех часов. Люда пришла с работы, зашла к нему в часть (она всегда заходила к мужу). В тот вечер она засиделась допоздна: шила халат. Часов в 12 ночи она услышала Васины шаги по лестнице. Он забежал в квартиру за будильником: «Поставлю на четыре часа, чтобы не проспать, вдруг задремлю». Поцеловал ее. Это был последний раз, когда муж был дома.

Авария случилась в 1. 26 ночи. Люда услышала шум, выскочила на балкон и увидела, как возле части выстроились пожарные машины. Возле них она заметила мечущуюся фигуру мужа. Тогда она закричала: «Вася, ты куда?» Он ответил: «Мы на пожар. Ложись, отдыхай, я скоро приеду». Почти сразу же она увидела пламя на ЧАЭС. Время шло: два часа, три, а муж все не возвращался. Конечно, спать Люда так и не легла. Она стояла на балконе и наблюдала, как пожарные машины подъезжали к станции. Она слышала шум на лестничной клетке: из их дома выходили пожарные, которых будили среди ночи.

— В семь утра я услышала, как кто-то поднимается по лестнице наверх. Это был Толя Иванченко, который должен был заступать на вахту после Васи, в четыре утра. Я выбежала, чтобы спросить, где Вася. Толя сказал: «Он в больнице». Никаких подробностей случившегося Толя не знал: ему уже подниматься не позволили. А Вася поднялся на самый верх, до отметки 70. Уже потом Толя Найдюк, который должен был оставаться внизу и отвечать за подачу воды, рассказал, что Вася вытащил сначала Кибенка, потом они вместе выволокли Тишуру. А когда пожарные начали терять сознание, их всех забрали в больницу.

Кадр из сериала «Чернобыль», Василий Игнатенко (справа) одним из первых прибыл на пожар

Люда вместе с Таней, женой Виктора Кибенка, начальника караула припятской пожарной части, помчалась в больницу. В больницу никого не пускали, машины мельтешили туда-сюда. Только случайность позволила Люде повидаться с мужем. В коридоре она наткнулась на знакомую медсестру. «Ты почему здесь?» — спросила та. «У меня Вася тут, муж, он ведь пожарный». В глазах знакомой отразился такой ужас, что Люда испугалась. «К ним нельзя», — отрезала медсестра. — «Как нельзя? Почему? Что же, мне мужа нельзя увидеть». И Люда буквально вцепилась в нее, умоляя провести. Медсестра отвела ее в палату.

В больницу к пожарным после аварии никого не пускали. Людмила Игнатенко по центру (кадр из сериала)

— Все его лицо, руки были опухшими, набрякшими, неестественными. Я кинулась к нему. — «Что случилось?» — «Мы надышались горящим битумом, отравились газами». «Что же тебе принести, Васенька», — спросила я, меня уже торопили врачи. Один врач, проходивший мимо, хмуро бросил: «Им нужно побольше молока, трехлитровую банку на каждого, у них отравление газами. «В палате находились все те шестеро, которые поднялись на самый верх: Вася, Виктор Кибенок, Володя Правик, Коля Ващук, Володя Тишура, Коля Титенок.

Когда она вышла, внизу, рядом с Таней, стоял отец Виктора Кибенка. Они сели в УАЗик и поехали в село, купили несколько трехлитровых банок у бабушек. Когда же вернулись в больницу, их к родным уже не пустили.

Апельсин, который нельзя съесть

Было еще много пронзительных, трогательных, страшных моментов. Перед утренним обходом Люда выходила из палаты, пряталась от врачей. Какая-то медсестра принесла Василию апельсин — большой, красивый. «Возьми, съешь, я тебе оставил, ты же любишь», — кивнул он жене в сторону тумбочки, где лежал апельсин. Под действием лекарств он вздремнул, а Людмила вышла в магазин. Когда вернулась, апельсина уже не было. «Кто же его забрал, пойди найди, я же тебе оставил», — встрепенулся Вася. А медсестра, стоявшая в дверях, только покачала головой. Она специально забрала его, чтобы Люда, не дай Бог, не съела его — маленький оранжевый шарик, пролежав рядом с Игнатенко пару часов, уже был полон смертоносной радиации.

— Мы вспоминали свадьбу, наш дом. Он же все пытался шутить, рассказывал смешные истории — лишь бы только вызвать у меня улыбку. Мы друг друга поддерживали. Это была настоящая любовь, потому что такого чувства я больше никогда не испытывала. Мы понимали друг друга с полуслова, с полувзгляда. Он не был красноречивым, просто в его глазах было все, что он хотел мне сказать.

Иногда муж начинал злиться: «Как же я буду жить, волос нет… ««Это ничего, Вася, зато экономия какая, шампунь не нужен, платочком протер и все», — шутила Люда. «Да, и лампочки в доме не нужны», — тут же подхватывал со смехом Вася. Я удивляюсь, как у меня хватило сил сдержаться в те минуты. Сейчас у меня их уже нет, потому что эти воспоминания всегда со мной.

Василий Игнатенко прожил до 13 мая. Как раз в этот день были похороны Виктора Кибенка, и Люда вместе с его женой поехала на кладбище, чтобы поддержать Таню. Она уже понимала, что скоро уйдет и Вася, и вызвала всех родных в Москву. В похоронном автобусе все женщины сидели в черных платках, а Люда все отказывалась его надевать.

— Он умер в 11. 15. Как раз в это время мне вдруг стало так больно: внезапная боль пронзила сердце. Я схватила черный платок и надела его. Таня наклонилась ко мне и стала успокаивать. Позже медсестры рассказали мне, что Вася меня звал. Они не знали, как его утихомирить. «Люся, Люся…» — с этими словами он умер.

Игнатенко, как и всех, хоронили в двух гробах — деревянном и цинковом. На Митинском кладбище похоронили 28 человек, похоронили рядом, могила к могиле. Спустя несколько лет могильные плиты сняли и залили бетоном, потому что радиоактивный фон был слишком велик. Поставили символичный памятник: человек заслоняет собой город от ядерного взрыва. На могилах стоят каменные барельефы с высеченными лицами.

С надеждой на счастье

Город Припять до Чернобыльской катастрофы. / Фото: www.ucrazy.ru

Они познакомились в Припяти, 18-летняя Людмила и 20-летний Василий. Девушка родилась и выросла в украинском городе Галич Ивано-Франковской области, а в Припять попала по распределению после окончания кулинарного техникума.

Василий Игнатенко был родом из белорусской деревни Сперижье в Брагинском районе. Получил профессию электрика в Гомеле, работал в Бобруйске, откуда и был призван в армию. Служить ему довелось в пожарной части в Москве, а после демобилизации стал работать по специальности, полученной в армии. Работу нашёл в Припяти, всего в 40 километрах от родного села.

Будни пожарных в Припяти до аварии. / Фото: www.ucrazy.ru

В первую же встречу Людмила удивилась, насколько новый знакомый разговорчив. Он всё время рассказывал какие-то истории и беспрестанно сыпал шутками. В тот вечер он пошёл её провожать. Это была первая любовь. Но тогда она даже не догадывалась, насколько сильной она может быть.
Через три года Василий и Людмила поженились, жили в общежитии прямо над пожарной частью. Строили планы, мечтали о детях. Они прожили три года и не успели даже насмотреться друг на друга. Все время ходили, держась за руки, и признавались друг другу в любви.

Когда Василий был в смене, Людмила часто смотрела в окно и любовалась супругом. Весной 1986 года они уже знали: у них скоро будет ребёнок. Мечтали, как славно заживут втроём. 27 апреля они собирались поехать с мужем к его родным, надо было помочь посадить огород. Но 26 апреля 1986 года перечеркнуло все надежды.

Последние статьи

• Как одна женщина совершила «красивую революцию» в СССР: Мода Аллы Левашовой сегодня, 19:25

• Почему звезда 1960-х осталась без ролей, и что помогло ей вернуться в профессию через 20 лет: Светлана Коркошко сегодня, 16:50

• В Шотландии найдено тайное убежище, где герой Гибсона из «Храброго сердца» прятался 700 лет назад сегодня, 16:47

• +1

  Что носят священнослужители и монахи, или Чем отличается ряса от ризы сегодня, 14:10

• Как получить работу у королевы: 10 вакансий британского двора, куда можно попасть простым людям сегодня, 12:40

• Чем Сталину не угодили жители Псковской области, или Ещё одна большая депортация сегодня, 09:50

• Обратная сторона славы Маколея Калкина: Почему звезда фильма «Один дома» пытался покончить с собой сегодня, 09:02

• Был ли на самом деле известный художник Эдгар Дега женоненавистником и что было его главной страстью 20.06.2020, 21:56

• Чем занимаются сегодня первые солистки известных поп-групп «Руки вверх», «Блестящих», «SEREBRO» и др 20.06.2020, 19:11

• Как 100 лет назад русские барышни служили на флоте, и Какие «бунты на корабле» пришлось подавлять начальству 20.06.2020, 17:08

Все статьи

В «Новых русских сенсациях» подлинная история самой знаменитой жертвы Чернобыля. Хроника страшной трагедии глазами Людмилы, супруги пожарного из Припяти. Как она пыталась вытащить своего мужа из мертвых объятий радиации?

Рожденным в СССР нынешняя ситуация с коронавирусом напоминает страшную трагедию Чернобыля, которая даже спустя 34 года продолжает фонить. 26 апреля 1986 года на четвертом энергоблоке Чернобыльской АЭС произошел взрыв и пожар. Командир 6-й пожарной части по охране города Припять Василий Игнатенко бросился в самое пекло. Никаких средств защиты от радиации у него не было. На крыше 4-го энергоблока офицер потерял сознание.

Людмила Игнатенко, вдова ликвидатора: «Мы увидели, что что-то не то. Потом пришел. Почему еще была тревога: потому что Толя Найдюк, друг Васи, он шел, он поехал в той машине, где был Вася. И когда я его увидела: „Вася, где?“ Он: „Ой, а они уже в больнице“. Как в больнице? Почему?»

Сердце обожгло тревогой, но жена Василия Игнатенко даже не представляла, что совсем скоро вся ее жизнь обуглится, как куски графита с крыши горящего реактора.

Людмила Игнатенко: «Я говорю: „Что случилось? Ты можешь объяснить?“. „Я не знаю, они поднялись наверх, им очень плохо. Он вынес из огня товарищей и упал…“. Как упал? Что с ним? Он обожжен или что? „Я ничего не знаю, иди в больницу“».

Приборы, измеряющие уровень радиации, замерли на максимальной отметке  1000 рентген в час. На самом деле было 1500. В первые часы после катастрофы всех раненых привозили в больницу Припяти. Всего 150 человек, 69 из них  пожарные. В больнице ликвидаторы оказались с одинаковыми симптомами: слабость, рвота и этот жуткий «ядерный загар». Потом спецборт увез Василия Игнатенко в Москву. Людмила вылетела следом. Так начиналась трагическая кульминация истории любви, о которой будут писать книги и снимать фильмы.

Людмила Игнатенко: «Говорили: это же не он уже. Я готова была расцарапать глаза за такие слова. Ну как это не мой? Глупости».

Врачи пытались остановить ее: «Это уже не твой муж, а реактор. Сгорите вместе». Но они были одно целое: Василий, Людмила и… долгожданный ребенок, который через три месяца должен был появиться на свет.

Людмила Игнатенко: «Я его берегла! Он был во мне. Он был защищен, я считала. Поймите, я в то время не знала!»

Через 17 дней после катастрофы Василий умер. Василию Игнатенко было 25 лет, дочери Наташе  5 часов. А Людмила Игнатенко похоронила себя в 23 года.

Людмила Игнатенко: «Я просто не могу забыть этот момент. И как я пришла, а Вася умер. Я не видела, как он умирал».

Облученная чернобыльской бедой пожизненно, она спряталась от всего мира и уже много лет живет отшельницей. Окружив себя тишиной, как саркофагом, Людмила не дает интервью, но только для НТВ сделала исключение. Почему, несмотря на запрет, она рискнула собой и своим еще не рожденным ребенком? И как всю жизнь она расплачивается за это? Первая исповедь-потрясение главной заложницы Чернобыля  в новом выпуске программы «Новые русские сенсации».

Мне понравился этот материал27

Спасибо за голос!

Новости СМИ2

Знаки беды

Вся жизнь этой женщины замкнута на тех страшных неделях после аварии на ЧАЭС. Она снова и снова возвращается к ним и вновь проживает свои воспоминания. Она — вдова Василия Игнатенко, награжденного орденом Красного Знамени и орденом Украины «За мужество». Он погиб 14 лет назад. Но ей по сей день кажется, что сейчас он войдет в комнату: такими недавними предстают воспоминания о нем, 25-летнем, полным света и жизненной силы…

Людмила родилась на Ивано-Франковщине, в прекрасном маленьком городке Галич на берегу Днестра. В Припять попала случайно: туда ее направили как отличницу сразу после окончания Бурштинского кулинарного училища. Ей было семнадцать лет, когда она устроилась кондитером в столовую на атомной станции.

Первая встреча с Василием запомнилась на всю жизнь. Когда они познакомились, ему было 20 лет, ей — 18. Сразу после армии (Василий служил в Москве в пожарных войсках) он узнал о Припяти и решил приехать туда на работу — в городскую пожарную часть. Василий был родом из Белоруссии, из маленького села Спирижье Гомельской области.

— Мы встретились у друзей в общежитии, — рассказывает Людмила Игнатенко. — Он влетел на кухню, словно на крыльях. Вася был по характеру очень шустрый, озорной. И сразу начал что-то говорить. Я еще пошутила: «Это что же за Трындычиха!?» Он резко повернулся, посмотрел на меня с улыбкой и сказал: «Ты смотри, чтобы эта Трындычиха твоим мужем не стала!» В тот вечер он проводил меня домой. Это была первая любовь, которая не забудется никогда.

Три года они встречались, а потом поженились и стали жить в новом доме для пожарных. Они очень гордились своей просторной квартирой: из ее окна были видны пожарная часть и станция. Потом Люда вернется в их квартиру, чтобы увидеть там запустение и пыль…

Свадьбу играли дважды: сначала в Белоруссии, у родителей Васи, потом — у Люды. Свадьба была пышной, красивой, гостей было 200 человек. Единственное, что смутило тогда невесту, — фату нужно было надевать дважды. «Это плохая примета, но родители меня уговорили». Потом, в радиологическом отделении, они вместе вспоминали свою свадьбу. «Я благодарна судьбе за то, что у меня остались такие счастливые воспоминания. Васи уже нет, а память жива».

Сейчас Люда вспоминает, что этот знак предстоящей беды не был единственным. За две недели до аварии Люда потеряла обручальное кольцо, которое никогда не снимала. Сразу после пропажи случилось еще одно событие. К ним на работу часто заходила старушка из соседнего села, которой они отдавали остатки еды для домашней скотины. И внезапно она предложила Люде погадать. Старушка, взяв руку, вдруг изменилась в лице: «Твой муж работает с большими красными машинами. Но ты, дочка, долго с ним жить не будешь. Короткая у него судьба, короткая… Да и у тебя судьба нехорошая». Люда одернула руку. Никому больше старушка в тот вечер не гадала. У Люды на душе осталась тревога, и в тот же вечер она обо всем рассказала мужу. Дело в том, что они делились друг с другом любыми мелочами.

— Вася заботился обо мне, как о маленьком ребенке. Он никогда не выпускал меня из дому, не поправив шарфик, шапку, переживал даже по поводу моего насморка. Всегда заботился о моих нарядах, хотел, чтобы я была самой красивой. От него веяло такой надежностью, что я чувствовала себя как за каменной стеной. И мне казалось, что, пока он со мной, ничего страшного случиться не может. Когда я рассказала ему о старушке-гадалке, он только пристыдил меня: «Вздумала еще бабкам верить! Глупости все это».

А 13 марта у него был день рождения. И Вася все торопил гостей с тостом: «Скажите что-то наконец: мол, пожил до 25 лет и хватит!» Все его еще тогда одернули: нельзя, мол, такие вещи говорить.

Тогда я была уже беременна. Мы очень ждали этого ребенка (до этого у меня была неудачная беременность), надеялись, что все будет хорошо.

Пикник, затянувшийся на века

— Вася через окно сказал мне: «Постарайся поскорее уехать отсюда». Я еще не поняла: «Как же так, Вася, тебя бросить? Знаешь, сказали, что нельзя ни позвонить, ни телеграмму отправить, почту закрыли». К тому времени город уже был закрыт. А он все просил, чтобы я уехала. И сообщил, что их забирают в Москву: «У меня ничего серьезного, не волнуйся». Остальные девочки тоже стояли под больницей, все мы беспокоились о своих мужьях. По городу стали ездить машины, которые мыли дороги белой пеной. 27 апреля после обеда к нам вышли врачи и сказали, что мужей действительно будут отправлять в Москву и им нужна одежда. Дело в том, что со станции они вышли без одежды, в простынях. Мы тут же бросились домой за одеждой, бельем, обувью. Ни о каком облучении речь тогда не шла — нас уверяли, что это отравление газами. Когда же мы вернулись, наших мужей в больнице не было.

Я не знала, что мне делать. Ведь город был закрыт, поезда на станции уже не останавливались. В тот день началась эвакуация.

Люда мучалась от неизвестности. И судьба дала ей шанс: в тот же день в Припяти остановилась одна-единственная электричка, шедшая в Чернигов. Втиснуться в нее было практически невозможно, но Люде помогли друзья — Анатолий Найдюк и Михаил Миховский.

— На станции, возле электрички, людей охватила паника, а в городе в это время все было спокойно — гуляли дети, праздновались свадьбы. Смущали, правда, бэтээры в городе и эти странные поливочные машины. И еще стояли колонны автобусов. Людям объясняли, что их эвакуируют лишь на несколько дней, что все поживут в палатках в лесу. И люди выезжали, словно на пикник, даже брали с собой гитары, оставляя дома кошек.

Словом, паники не было. Поэтому мне казалось, что только у меня случилось горе, что это только пожарные отравились, а у остальных людей все нормально. Мы еще не подозревали о серьезности аварии.

Люда на перекладных добралась до родителей Василия. Еле сдерживая слезы, объяснила им, что их сын находится в Москве. «Это очень серьезно», — догадался отец. Людмила была решительно настроена ехать в Москву. Когда у нее началась рвота, свекровь догадалась: «Куда ты поедешь, ты же в положении!» Но Люда настояла на своем. Родители собрали деньги — все, что были в доме, и на следующее утро Людмила вместе со свекром Иваном Тарасовичем Игнатенко вылетела в Москву.

Если бы не еще одна случайность, она не нашла бы мужа так быстро. В припятской пожарной части Люда встретила одного генерала. «Куда их увозят?» — взмолилась она. «Я пока не знаю, но вот вам мой телефон, это единственная линия, которая будет работать в городе. Позвоните мне, я постараюсь узнать». Люда дозвонилась до него только утром 28 апреля, уже из аэропорта. Он сдержал свое обещание и сообщил ей, что шестерых пожарных привезли в радиологическое отделение шестой клинической больницы.

Как сложились судьбы знаменитых героев-спасателей

Вдова пожарного Василия Игнатенко Людмила пробыла в Москве вместе с облучившимся супругом 17 дней – до его смерти. Василий Игнатенко получил дозу в 1600 рентген – с таким облучением выжить было просто невозможно. Люся, находясь рядом с мужем, тоже получила дозу облучения. Доктора не заметили, что Людмила была на 6-м месяце беременности. А когда заметили – было уже поздно, ребенок не выжил.
— Это было очень страшно – видеть любимого мужа, разговаривать с ним и наблюдать, как он умирает, – вспоминает женщина. – На моих глазах у него выпали волосы, набухли легкие, начали отказывать все внутренние органы. Кожа при этом трескалась и лопалась. Я постоянно перестилала ему простынь – а кожа оставалась у меня в руках…
Татьяна Кибенок, супруга Виктора Кибенка, также потеряла ребенка. Сейчас женщина категорически отказывается от всех интервью.
Татьяна Титенок, жена Николая Титенка, сейчас работает в штабе ГСЧС. По стопам отца пошел и сын Николая – он также стал пожарным, как и отец.
Леонид Телятников – начальник военизированной пожарной части №2 по охране Чернобыльской АЭС, благодаря пересадке костного мозга еще прожил некоторое время после трагедии, и умер в 2004 году.

Елена Марченко 

Людмила без Василия

В октябре 1986 года к Людмиле Игнатенко приходили представители посольств пяти западных стран, в т.ч. Канады, Германии, США. Ей предлагали уехать, обещали помочь с работой и лечением, но Игнатенко отвечала так, как её проинструктировали сотрудники госбезопасности: у меня, дескать, всё хорошо, есть жильё, никуда уезжать не хочу.

Джесси Бакли в роли Людмилы Игнатенко в сериале «Чернобыль». Кадр из сериала

В 2017 году с Людмилой связался представитель телеканала HBO, который сообщил, что началась работа над сериалом о Чернобыле, и попросил выступить консультантом. Людмила согласилась, после чего несколько раз отвечала по телефону на вопросы о событиях тех дней.

— Уже когда фильм был снят, я узнала про фильм и что я главная героиня, — пожаловалась женщина корреспонденту BBC. — Когда я узнала, что это будет фильм про меня, мне было и обидно, и неприятно. Почему не спросить меня, не поговорить со мной, не подготовить меня как человека? Что так и так, мы снимаем фильм про тебя и твоего мужа.

Людмила Игнатенко. Кадр из видеоинтервью BBC

Людмила оказалась не готова к тому вниманию, которое на неё обрушилось.

— Начались атаки на квартиру. И до такой степени дошло, что журналисты подставляли ногу в двери и записывали интервью, — посетовала она. — Но о чем говорить, если я о фильме ничего не знала? Я узнала по рекламе, что обо мне идет фильм. Я была настолько разбита и убита.

Из-за назойливых журналистов Людмила Игнатенко была вынуждена покинуть Киев и на время переехать к живущей за городом матери.

Приказ Горбачева

— Когда наши ребята уже умирали (первыми умерли Володя Тишура, потом Володя Правик и Витя Кибенок, с разницей в десять минут), всех родных вызвал к себе Горбачев. Конечно, мы просили, чтобы нам разрешили похоронить их на родине. Но Горбачев категорически запретил, сказав, что все они — Герои Советского Союза, совершили подвиг и никогда не забудутся. Но, мне кажется, все это были лишь слова, потому что сегодня они никому не нужны, а мы — тем более. Мы все подписали тот документ, и ребят похоронили в Москве. Тогда нас заверяли, что мы сможем приезжать в любое время, но в итоге имеем такую возможность раз в год — эту поездку нам организовывает Управление пожарной охраны области и УВД. Мы видим их титанические усилия и благодарны за это. Я всегда жду этот день, 26 апреля…

Горе ее переломило. Люда ходила по своему родному городу опустошенная. Ей было тяжело от сочувствия и жалости родных, знакомых. Сочувствие, липкое, тяжелое, вязкое, мешало ей освободиться. Она должна была сама преодолеть свое горе. Вася ей снился, она узнавала его в случайных прохожих. И когда в Галич позвонили насчет квартиры, она уехала в Киев. Правда, квартиру давать не торопились: началась бюрократическая волокита, отговорки. Люда ночевала в общежитии, в комнате, где стояли банки с краской. Осознав, что на самом деле чернобыльские вдовы никому не нужны, Люда и Таня Кибенок решили пойти прямо к Щербицкому

К самому не попали, зато на них обратили внимание. После ругани и укоров (мол, да кто вы такие и чего вы лезете со своими проблемами, кто ваших мужей туда посылал) все-таки им дали квартиры на Троещине

Через несколько месяцев Люда снова приехала на Митинское кладбище. Прямо у могилы мужа ей стало плохо, и ее забрали в больницу. У Людмилы родилась семимесячная девочка, которая прожила всего пять часов. Малышка родилась с врожденным циррозом, поврежденными легкими. Люда потеряла последнее, что связывало ее с любимым человеком, — ребенка.

Эти страшные недели — концентрированная судьба Людмилы Игнатенко. Остальные 14 лет содержат меньше событий, чем те трагические дни. Через некоторое время выяснилось, что эти дни, проведенные рядом с мужем, нужно расплачиваться своим здоровьем. Люда перенесла несколько операций, у нее целый букет заболеваний.

В первые секунды после аварии на 4-м энергоблоке ЧАЭС диспетчеры сообщили руководству станции о ЧП. Судя по спокойным голосам, еще никто не представлял истинных масштабов катастрофы.

Не знал этого и Василий Игнатенко, который со своим пожарным расчетом из пяти человек первым прибыл по тревоге на разрушенный энергоблок. Разгребая завалы и заливая пламя реактора, они схватили такую дозу облучения, что уже в 7 утра оказались в больнице Припяти. А вечером их срочно эвакуировали в Москву.

От тяжелейшей лучевой болезни Василий Игнатенко умер 13 мая. А через 4 месяца его жена Людмила родила дочь. Ребенок родился с тяжелейшими патологиями из-за облучения, которое она получила, ухаживая за мужем, и умер через 5 дней. Врачи посоветовали женщине срочно рожать для себя, потом шансов не будет. Только через три года она решилась. На этот раз судьба была благосклонна к Людмиле, ребенок родился здоровым.

Владимир Савенков  рядовой сотрудник ЧАЭС. Он не был героем, просто оказался на смене в ночь аварии. После аварии он рассказывал, как услышал взрыв и выскочил на улицу.

Владимир Савенков: «Не обратил внимание, что сверху начал капать дождь. Лицо все черное

Потом мне минут через 1510 стало очень плохо».

Владимир умер 21 июня 1986 года. Он, как и другие погибшие сотрудники Чернобыльской атомной станции, так и не узнал, что еще за 8 лет до трагедии, в декабре 1978 года, управление КГБ Украины фиксировало нарушения при строительстве ЧАЭС и предупреждало о возможных последствиях.

Участник ликвидации последствий аварии Елена Козлова решала задачу расчистки ядерных завалов 4-го блока. Она рассказывала, что в условиях зашкаливающей радиации не то что люди, роботы, специально привезенные из Германии, не выдерживали.

Елена Козлова: «Как только их поставили на крышу, сделав несколько шагов, роботы замирали, техника летела, не выдерживала именно радиацию».

Когда стало понятно, что ни один из западных роботов не выдержит чернобыльскую радиацию, было решено задействовать советских биороботов. Так прозвали добровольцев  солдат и офицеров запаса. Генерал-майор Николай Тараканов на месте аварии руководил солдатами, которые своими руками расчищали АЭС. Благодаря дисциплине, военные вышли из этой операции практически без потерь. Но был ли шанс вообще избежать жертв в Чернобыле?

Похожие новости

• 9 марта 2020Тилль Линдеманн прокатился на карусели в Припяти: видео
• 22 марта 2020«Это не твой муж, а реактор»: исповедь главной заложницы Чернобыля
• 9 июня 2019В Чернобыльской зоне поймали трех сталкеров

Мне понравился этот материал19

Спасибо за голос!

Новости СМИ2

Новости по теме

Авария на Чернобыльской АЭС

• Жителей Киева призвали не выходить на улицу из-за чернобыльского смога

• Ветер раздул угасшие пожары в Чернобыльской зоне

• Чернобыльский заповедник сообщил о новой опасной находке

• В Чернобыльской зоне поймали трех сталкеров

Все новости по теме

14 дней и вся жизнь

Василий Игнатенко. / Фото: www.visualrian.ru

Она всегда держала его за руку. И не обращала никакого внимания на запреты врачей. Ей казалось: она сможет его спасти силой своей невероятной любви. Она всегда думала о нём. А потом был День Победы. Раньше Василий мечтал показать ей салют в Москве. Вечером он попросил жену распахнуть окно, и тут же в небе стали распускаться огненные букеты. Он достал из-под подушки три гвоздики и протянул Людмиле: он обещал на каждый праздник дарить ей цветы. И тут уговорил медсестру купить букет для жены.

В сериале «Чернобыль» этот эпизод описан немного по-другому. Там Людмила стоит у распахнутого окна и описывает мужу виды Москвы. И беззвучно плачет, потому что перед ней – только серая стена. Зачем авторы фильма построили эту стену? Можно только предположить, что таким образом они хотели показать отношение властей к людям.

Американский профессор Роберт Гейл оперирует пострадавшего в Чернобыльской катастрофе в 6-й клинической больнице Министерства здравоохранения СССР. / Фото: www.rt.com

Врачи уже знали, что она беременна. Ругали за обман, но Людмила точно знала: она должна быть рядом с мужем. Ей сказали, что все эти дни она находится рядом с реактором: он получил 1600 рентген. Но Людмила была упряма: она не уйдёт.

Людмила заставляла его мечтать, даже заставила мужа придумать имя будущему ребёнку: если девочка – Наташа, мальчик – Вася. Правда, Людмила на Васю не согласилась. Как будто и не было в их жизни всего этого ужаса. Но он никуда не делся.

Изменения были необратимы. Людмила никогда не забудет этих дней в московской больнице. Она видела, как мужу каждый день становится всё хуже. Радиацией были поражены все органы. Цвет кожи менялся от нормального к синему, бордовому, серому, потом это было уже не тело, а одна сплошная рана. Она меняла ему постель, приподнимала на кровати и каждый раз на её руках оставались куски его кожи.

Была крохотная надежда, что ему поможет пересадка костного мозга. Донором мог стать кто-то из родственников. Лучше всех подошла его 14-летняя сестра Наташа, но Василий воспротивился: она слишком маленькая, ей операция повредит. Донором стала старшая сестра Людмила. Но пересадка не помогла.

Сестра Василия Игнатенко Людмила, ставшая донором. / Фото: www.dtf.ru

Жена пожарного почти не отлучалась от него. Стоило ей пойти прилечь на несколько минут в гостиничном номере, как тут же прибегала нянечка: зовёт. И она вставала и шла к нему. Он всегда её звал.

В тот день она поехала на похороны коллеги мужа. Людмилы не было всего три часа. Когда она вернулась, Василий Игнатенко уже умер. Она успела с ним попрощаться: он всё еще был в специальной камере, где находился в последние дни. В цинковый гроб Василия Игнатенко положили в парадной форме, но босиком: ему не смогли подобрать обувь, настолько распухли ноги. Но облачили в парадную форму. Хоронили на Митинском кладбище в запечатанном цинковом гробу.

Когда забывают…

Спустя три года Люда решилась родить ребенка. Так, как рожают одинокие женщины, — для себя. Родился Толик. Сейчас ему 11 лет.

— Это моя радость и опора в жизни. Я не считаю, что сделала ошибку в жизни. Сын достался мне тяжело: он с самого детства астматик, на группе инвалидности, постоянные больницы, капельница месяцами была привязана к его ручке.

Их спас случай. Чудом мать с сыном попали на Кубу. Восьмимесячное лечение принесло результат: трехлетний Толик стал ходить, приступы стали менее жестокими. Из-за сильной аллергии в доме нельзя держать никаких животных. Насмотревшись, как сверстники заботятся о своих щенках и котятах, Толик в сердцах заявил, что будет заботиться о растениях. И теперь у него дома целая оранжерея. Недавно учительница подарила роскошный папоротник, на окнах громоздится целая батарея кактусов. Этого славного сообразительного мальчика мать Васи считает своим внуком.

Старший брат был единственной опорой в жизни Люды на протяжении этих тяжелых лет. После смерти Васи он всегда находился рядом, пытался отвлечь ее от горя. Делал все по хозяйству, обустраивал новую квартиру. Когда родился Толик, стал заботиться о них двоих. Забрал их в Сургут — ребенку нужна была смена климата, там устроил малыша в специализированный садик. Когда в мае этого года его не стало, Люда тяжело перенесла потерю. У женщины случился микроинсульт.

Все эти годы о вдовах пожарных чиновники не вспоминали. Больше заботились о них неравнодушные люди. Сразу после Чернобыльской аварии судьбами пожарных, станционщиков и их родных начала заниматься заслуженный журналист Украины Лидия Вирина, которая более 25 лет была собственным корреспондентом газеты «Советская культура» в УССР. Она написала книгу о Владимире Правике, на ее счету более 20 публикаций об этих людях. Сама часто ездила в зону, занималась организацией там концертов Кобзона, Леонтьева, Пугачевой. Больше года назад ее не стало, и Люда почувствовала себя одинокой.

— Лидия Аркадьевна была всем нам, как мама, — опекала нас, ходила по инстанциям. Я всегда чувствовала ее поддержку. Она помогла поехать нам с Толей в Германию, благодаря ей у Толи есть велосипед. Обивала пороги чернобыльских организаций, начальники которых прекрасно себя чувствуют, покупают новые машины, квартиры. А мы вынуждены жить на мою пенсию в 108 гривен и на пенсию Толика в 20 гривен. О нас просто забыли.

Четыре года назад Люда забрала к себе мужа своей покойной бабушки, у которого, кроме Люды, родных не осталось. Она называет его своим приемным дедушкой. Соломон Натанович Рехлис — инвалид 1 группы, обе ноги потерял на войне. Он 32 года прожил с бабушкой Люды, а после ее смерти надумал жениться. И неудачно — его новая жена, похоже, интересовалась только его жилплощадью. Дедушка часто звонил Люде, просил ее забрать его от агрессивной жены, жаловался, что голоден, что она его избивает. В итоге они развелись, а женщина спустя какое-то время самостоятельно и добровольно выписалась из квартиры. Когда же квартиру продали, бывшая жена подала в суд. И суд вынес решение в ее пользу, признав акт о купле-продаже недействительным. Люде объяснили: якобы нужно было подождать полгода после того, как экс-супруга выпишется. И она оказалась в безвыходной ситуации, на руках с беспомощным стариком, которому негде жить.

Людмила старается как-то подработать, хотя бы сыну на книги: иногда продает вышитые собственноручно салфетки, печет пирожные, булочки. Попытки выстоять на базаре рабочий день оборачивались новыми посещениями больницы.

Люда не ходит по чиновничьим кабинетам и не просит для себя, не считает себя единственной пострадавшей. Она — человек глубоко застенчивый, с трепетной, ранимой душой: Люда несколько месяцев обдумывала предложение о встрече со мной, мучалась, переживала, не будет ли публикация, посвященная ей, нескромным поступком. Она никогда ничего не получала от чернобыльских организаций. Ей никогда не платили пенсию по потере кормильца, пенсию на ее погибшего мужа. И хочется верить, что откликнутся те, кто сможет помочь этой мужественной женщине. Женщине, которая, несмотря на страшное горе, сумела пронести любовь к своему мужу через годы. Организациям и частным лицам, которые могут помочь Людмиле Игнатенко (материальная, медицинская помощь, книги для сына и др.), сообщаем контактный телефон: 515−27−40.

P. S. Автор выражает благодарность за помощь при подготовке материала Вере Всеволодовне Шмыговской.

Чем закончился сериал «Чернобыль», читайте в материале «ФАКТОВ» HBO показал последний эпизод сериала «Чернобыль».

148068

Читайте нас в Telegram-канале, и

Семья

Отец — Иван Тарасович Игнатенко, мать — Татьяна. В начале 1980-х семья отстроила новый дом в деревне Сперижье Гомельской области, но в 1986 году деревня оказалась в зараженной зоне и её расселили. Татьяна живёт в Березино (Белоруссия).

Жена — Людмила, не отходила от умирающего мужа в больнице и получила дозу облучения. Впоследствии потеряла ребёнка (новорождённая девочка прожила всего четыре часа, у неё был врождённый порок сердца, также от облучения пострадала печень). Второй ребёнок Людмилы, Анатолий, также испытывал проблемы со здоровьем. С лета 2019 года Людмила живёт в Березино с матерью Василия.

История Василия Игнатенко, рассказанная его женой Людмилой — она прорвалась к нему в больницу и была с ним до смерти, — одна из центральных в книге Светланы Алексиевич «Чернобыльская молитва». Шведский режиссёр Гуннар Бергдал (Gunnar Bergdahl) снял про её историю два документальных фильма «Голос Людмилы» (Ljudmilas röst, 2001) и «Людмила и Анатолий» (2006). В своем интервью 2015 года Людмила Игнатенко объяснила, почему решила поделиться своей историей: «Наверное, это нужно было рассказать ради будущего поколения, чтобы трагедия, дай Бог, больше не повторилась. Наши дети должны учиться на наших ошибках… Мы не должны молчать о том, что произошло в 1986 году. И слава Богу, что мы научились не молчать, и это умеют и наши дети».

В 1986 году старшая сестра Василия — Людмила — пыталась стать донором спинного мозга для брата. Операцию она пережила тяжело. В 2015 году Людмила умерла от онкологического заболевания.